Структура глобальной экономики — Глобальная экономика

3. Структура глобальной экономики

Развитие элементов глобального управления в современной экономике приводит к сращиванию хозяйственных и властных функций. Это явление обозначается с помощью понятия геоэкономика, которое и означает слияние политики и экономики в сфере международных отношений, формирование на данном базисе системы стратегических взаимодействий и основ глобального управления.

Экономика в современном мире во многом выполняет управленческие и властные функции, а власть участвует в решении вполне экономических задач. К тому же и то и другое нередко осуществляется за пределами национальных территорий. Иначе говоря, геоэкономическая конструкция, которая выстраивается в мире, транснациональна и глобальна, хотя и привязана к определенным географическим ареалам.

Есть такой предмет — «китайский шар», представляющий собой пять уменьшающихся шаров, расположенных один внутри другого. Эта конструкция — неплохая модель геоэкономической организации мира. В дальнейшем такую модель мы будем называть особым термином — геокон (геоэкономическая конструкция).

На поверхности геокона находится геоэкономический Новый Север — охватывающая все прочие экономические пространства «штабная экономика», которая генетически связана с североатлантическим регионом, но ее некоторые цели выходят далеко за пределы этого географического ареала. Поэтому мы можем утверждать, что она обладает транснациональным и трансгеографическим целеполаганием. Экономика этой сферы геокона основана на обладании символическим капиталом и возможности глобальной проекции властных решений, принимаемых странами этого ареала. Ее основная деятельность — финансово-правовое регулирование всей совокупности экономических операций. Ее основные отрасли — сфера высококвалифицированных услуг и цифровая экономика. Все вещественное, материальное производство она сознательно передает другим геоэкономическим регионам (см. схему № 1).

СХЕМА № 1

НОВЫЙ СЕВЕР

(виртуальный континент)

Специализация второго геоэкономического ареала («первого внутреннего шара») — высокотехнологичное производство, расположенное в североатлантическом регионе. И если первый, транснациональный «этаж» мы можем назвать Севером (или Новым Севером), то данный географически локализуемый регион следует, сохраняя определенную типологическую преемственность, именовать Западом. Североатлантический регион выполняет для мира функции своеобразного «высокотехнологичного Версаче». Он занят производством лекал и образцов, причем далеко не только в области одежды и обуви, но прежде всего в сфере высоких технологий, которые (с определенными ограничениями для военных и некоторых других высоких технологий) тиражируются затем в иных регионах планеты (см. схему № 2, с. 152).

СХЕМА № 2

ЗАПАД

(новая североатлантическая конфигурация)

И прежде всего в тихоокеанском регионе, в пространстве Большого тихоокеанского кольца. На сегодняшний день в геоэкономическом смысле тихоокеанский регион — третий слой («второй внутренний шар») геокона. Это не только Северная и Юго-Восточная Азия, Австралия и Океания. Ареал включает в себя и такую нетрадиционную ось, как Латинская Америка — Индостан. Это — Новый Восток, связанный с массовым промышленным производством, включая наукоемкие и высокотехнологичные товары (см. схему № 3).

СХЕМА № 3

НОВЫЙ ВОСТОК

(Большое тихоокеанское кольцо)

Следующий, четвертый слой («третий внутренний шар») геокона — Юг, расположенный преимущественно в тропической и субтропической зонах. Основа его геоэкономической ориентации — производство различных видов сырья (см. схему № 4).

СХЕМА № 4

ЮГ

(Индоокеанская дуга)

Пятый слой («четвертый внутренний шар») геокона наиболее сложен для анализа с точки зрения его геоэкономической ориентации. Это — «сухопутный океан» Евразии, точнее, пространство Северной Евразии, в политическом отношении во многом связанное с историческими судьбами России. Если бы речь шла о построении формальной модели, то структурообразующим началом данного «большого пространства» — своеобразного геоэкономического Гиперсевера — по ряду косвенных признаков должно было бы стать производство интеллектуального сырья и широкого круга нововведений, как технико-технологических, так и социальных. В этом случае пространственная экономическая организация мира закрепила бы структурные и функциональные отношения «мировой производственной мегамашины» — единого производственного и воспроизводственного комплекса мирового хозяйства. На практике, однако, этого пока не произошло (см. схему № 5, с. 156).

СХЕМА № 5

ГИПЕР СЕВЕР

(русский мир)

Завершает перечень основных элементов пространственной конструкции глобальной экономики транснациональный мировой геоэкономический андеграунд. Своего рода «экономическое подполье», расположенное на совокупной изнанке геокона и объединяющее спекулятивный Квазисевер с откровенно грабительской, «трофейной», криминальной экономикой Глубокого (Глубинного, Крайнего) Юга. Это наследник прежней криминальной и околокриминальной деятельности, которая в новом транснациональном мире, оперируя сотнями миллиардов, если не триллионами, долларов, постепенно приобретает качественно новые характеристики и устойчивое положение в рамках глобального геокона. Его содержание не ограничивается, к примеру, наркотрафиком, хотя последний составляет, наверное, самую заметную и знаменитую часть данной псевдоэкономики. В нем также сосредоточены многочисленные разновидности так называемой теневой экономики, тесно связанные с экономикой легальной, но использующие для своих операций полузаконные, не совсем законные или почти на грани закона схемы деятельности (см. схему № 6, с. 157).

СХЕМА № 6

ГЛУБОКИЙ ЮГ

(метарегион перманентной нестабильности)

Перечисленные выше слои геокона, или «этажи» геоэкономической машины, находятся в определенной системе взаимоотношений: производство природного сырья тесно связано с производством материальных изделий, подобным же образом совмещаются создание интеллектуального «сырья» и производство высоких технологий, наконец, в рамках единого производственного цикла объединены также индустриально-промышленная деятельность и постиндустриальная «экономика услуг», включая финансово-правовые и управленческие (см. схему № 7, с. 158).

СХЕМА № 7

МИРОВОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА

В возводимой конструкции глобальной экономики таятся непростые проблемы. Сегодня здесь столкнулись две тенденции. Первую мы обозначим как оптимизационную, а вторую как инновационную.

Первая тенденция выражает подход к информации как к базовому ресурсу общества. Поэтому она нацеливает управленческие стратегии на развитие финансово-правовых технологий, на исчерпывающие описание и систематизацию мира, или, если воспользоваться библиотечным термином, его «каталогизацию», и в конечном счете предполагает становление равновесной, упорядоченной системы глобального управления.

Вторая тенденция делает ставку на человеческое творчество, на креативность как базовый социально-экономический ресурс. Поэтому здесь главной задачей является получение нового знания и качественное, скачкообразное изменение искусственной среды обитания человечества, приводящее порой к кризисам роста, но в целом обеспечивающее завоевание человечеством все новых высот.

Современная экономика асимметрично объединяет достижения в этих двух сферах: информационной и инновационной (хотя и со все более заметным креном в сторону первой составляющей). Вместе с тем она подготавливает драматичное столкновение интересов между управленческой элитой и производителями нового знания, своего рода новый классовый конфликт двадцать первого столетия.

Так, первая тенденция, основу которой составляет идеал глобального управления, финансово-правового регулирования мировой экономики, долгосрочного перераспределения ресурсов и перманентного взимания на этой основе геоэкономических рентных платежей, тесно связана с транснациональными корпорациями (ТНК) или, как их сейчас принято называть, глобальными корпорациями. Эти экономические организмы обладают колоссальной экономической мощью: достаточно сказать, что в списке 100 крупнейших экономик мира (понимаемых как национальные и транснациональные экономические организмы) 51 позицию занимают ТНК.

Вторая тенденция проявляется в росте числа и качественном развитии разнообразных динамичных, гибких и сверхгибких венчурных предприятий (вплоть до феномена manterprise — «человек-предприятие»). Действительно, основой предприятий новой экономики постепенно становятся не основные фонды и даже не финансовый ресурс, но человеческий капитал. И все чаще — некоторое критическое число творческих личностей, от наличия или отсутствия которых подчас зависит судьба даже самой мощной организации.

Уместно в этой связи вспомнить примечательный диалог Дэвида Паккарда и Джона Гейджа, создателей компаний Hewlett Packard и Sun Microsystems. Дэвид спрашивает: «Джон, сколько человек тебе нужно для организации производства?» Джон отвечает: «Шесть, может быть, восемь...» Рустем Рой, ведущий дискуссию (а проходила она в 1995 г. в знаменитом отеле «Фермонт» на съезде 500 представителей мировой элиты, и регламент выступлений был 5 минут), обостряет ситуацию, задавая вопрос: «А сколько человек реально работает в корпорации?» Следует мгновенный ответ: «Шестнадцать тысяч, но они в основном являются резервом для рационализации».

Оба этих процесса, однако же, не существуют в хозяйственной реальности как автономные и противостоящие, они проявляются в единой экономической среде (и даже в организационной структуре и иерархии приоритетов единых организаций) как две стратегические тенденции за право на доминирование в мире в XXI в.